Том 7. Изборник. Рукописные книги - Страница 13

«Благословляю, жизнь моя…»

Благословляю, жизнь моя,
Твои печали.
Как струи тихого ручья,
Мои молитвы зазвучали.

Душевных ран я не таю,
Благословив моё паденье.
Как ива к тихому ручью,
К душе приникло умиленье.

«Холодная, жестокая земля!..»

Холодная, жестокая земля!
Но как же ты взрастила сладострастие?
Твои широкие, угрюмые поля
Изведали ненастье, но и счастие.

Сама ли ты надежды родила,
Сама ли их повила злаками?
Или сошла с небес богиня зла,
Венчанная таинственными знаками,

И низвела для дремлющей земли
Мечты коварные с обманами,
И злые гости облекли
Тебя лазурными туманами?

«Блаженство в жизни только раз…»

Блаженство в жизни только раз,
Безумный путь, –
Забыться в море милых глаз,
И утонуть.

Едва надменный Савл вступил
На путь в Дамаск,
Уж он во власти нежных сил
И жгучих ласк.

Его глаза слепит огонь
Небесных нег,
И стройно-тонкая ладонь
Бела, как снег.

Над ним возник свирельный плач
В пыланьи дня:
«Жестокий Савл! О, злой палач,
Люби меня!»

Нет, Павла Савлом не зови:
Святым огнём
Апостол сладостной любви
Восставлен в нём.

Блаженство в жизни только раз,
Отрадный путь!
Забыться в море милых глаз,
И утонуть.

Забыв о том, как назван ты
В краю отцов,
Спешить к безмерностям мечты
На смелый зов.

О, знойный путь! О, путь в Дамаск!
Безумный путь!
Замкнуться в круге сладких ласк,
И утонуть.

«Огонь, пылающий в крови моей…»

Огонь, пылающий в крови моей,
Меня не утомил.
Ещё я жду, – каких-то новых дней,
Восстановленья сил.
Спешу забыть все виденные сны,
И только сохранить
Привычку к снам, – полуночной весны
Пылающую нить.
Всё тихое опять окрест меня,
И солнце и луна, –
Но сладкого, безумного огня
Душа моя полна.

«В светлый день похоронили…»

В светлый день похоронили
Мы склонившуюся тень.
Кто безгласен был в могиле,
Тот воскрес в великий день, –

И светло ликует с нами,
Кто прошёл сквозь холод тьмы,
Кто измучен злыми снами
В тёмных областях зимы.

«Все эти ваши слова…»

Все эти ваши слова
Мне уж давно надоели.
Только б небес синева,
Шумные волны да ели,

Только бы льнула к ногам
Пена волны одичалой,
Сладко шепча берегам
Сказки любви небывалой.

«Твоя душа – кристалл, дрожащий…»

Твоя душа – кристалл, дрожащий
В очарованьи светлых струй,
Но что ей в жизни предстоящей?
Блесни, исчезни, очаруй!

В очарованиях бессилен
Горящий неизменно здесь.
Наш дольний воздух смрадно пылен,
Душе мила иная весь.

«Вы не умеете целовать мою землю…»

Вы не умеете целовать мою землю,
Не умеете слушать Мать Землю сырую,
Так, как я ей внемлю,
Так, как я её целую.

О, приникну, приникну всем телом
К святому материнскому телу,
В озареньи святом и белом
К последнему склонюсь пределу, –

Откуда вышли цветы и травы,
Откуда вышли и вы, сёстры и братья.
Только мои лобзанья чисты и правы,
Только мои святы объятья.

«В глубокий час молчания ночного…»

В глубокий час молчания ночного
Тебе я слово тайное шепну.
Тогда закрой глаза и снова
Увидишь ты мою страну.

Доверься мне опять, иди за мною,
На здешний мир не поднимая глаз,
Пока, объятый тихой мглою,
Полночный светоч не угас, –

И всё, о чём душа твоя томится,
И для чего не надо слёз и слов,
Перед тобою загорится
В ночной стране безмолвных снов.

«Широкие улицы прямы…»

Широкие улицы прямы,
И пыльно, и мглисто в дали,
Чуть видны далёкие храмы, –
О, муза, ликуй и хвали!

Для камней, заборов и пыли
Напевы звенящие куй,
Забудь про печальные были, –
О, муза, хвали и ликуй!

Пройдут ли, внезапны и горды,
Дерзнувшие спорить с судьбой, –
Встречай опьяневшие орды
Напевом, зовущим на бой.

«Люби меня ясно, как любит заря…»

Люби меня ясно, как любит заря,
Жемчуг рассыпая и смехом горя.
Обрадуй надеждой и лёгкой мечтой
И тихо погасни за мглистой чертой.

Люби меня тихо, как любит луна,
Сияя бесстрастно, ясна, холодна.
Волшебством и тайной мой мир освети, –
Помедлим с тобою на тёмном пути.

Люби меня просто, как любит ручей,
Звеня и целуя, и мой, и ничей.
Прильни и отдайся, и дальше беги.
Разлюбишь, забудешь, – не бойся, не лги.

«Безгрешный сон…»

Безгрешный сон,
Святая ночь молчанья и печали!
Вы, сестры ясные, взошли на небосклон,
И о далёком возвещали.

Отрадный свет,