Том 7. Изборник. Рукописные книги - Страница 6


К оглавлению

6
И светлая любовь.


А то, что длится ныне,
Что мы зовём своим,
В безрадостной пустыне
Обманчиво, как дым.
Томимся о святыне,
Завидуем иным.

«Верю в счастье, верю снова…»


Верю в счастье, верю снова
Светлым радостям весны,
Но грустнее снов больного
Утомительные сны.


И пугливы, и тоскливы,
Как ленивый плеск волны,
Как поникнувшие ивы,
Сны о бедах старины.

«Быть простым, одиноким…»


Быть простым, одиноким,
Навсегда, – иль надолго, – уйти от людей,
Любоваться лишь небом высоким,
Лепетание слушать ветвей,
Выходить на лесные дороги
Без казны золотой, без сапог,
Позабыв городские чертоги
И толпу надоедливых, тёмных тревог.


Но на всякой тропинке
Кто-нибудь да идёт
И в руках иль корзинке
Что-нибудь да несёт.
Всюду крики, ауканье, речи,
И ребячий бессмысленный смех,
И ненужные, глупые встречи,
И бренчанье ненужных потех.
И одежды веригам подобны,
И деньгами оттянут карман,
И голодные нищие злобны,
И в домах притаился обман.


О, пустынная радость!
О, безлюдье далёких равнин!
Тишины безмятежная сладость,
И внимающий – только один.


Милый брат мой, вздымающий крылья
Выше леса и туч,
Из отчизны тупого бессилья
Унеси меня, сладкою мукой измучь…

«Ветер тучи носит…»


Ветер тучи носит,
Носит вихри пыли.
Сердце сказки просит,
И не хочет были.


Сидеть за стеною, работником быть, –
О, ветер, – ты мог бы и стены разбить!


Ходить по дорогам из камней и плит, –
Он только тревожит, он только скользит!


И мёртвые видеть повсюду слова, –
Прекрасная сказка навеки мертва.

«Неустанное в работе…»


Неустанное в работе
Сердце бедное моё, –
В несмолкающей заботе
Ты житьё куешь моё.


Воля к жизни, воля злая,
Направляет пылкий ток, –
Ты куёшь, не уставая,
Телу радость и порок.


Дни и ночи ты торопишь,
Будишь, слабого, меня,
И мои сомненья топишь
В нескончаемости дня.


Я безлепицей измучен.
Житиё кляну моё.
Твой тяжёлый стук мне скучен,
Сердце бедное моё.

«Люби меня, люби, холодная луна!..»


Люби меня, люби, холодная луна!
Пусть в небе обо мне твой рог жемчужный трубит,
Когда восходишь ты, ясна и холодна.
На этой злой земле никто меня не любит.


Да будет ночь твоя в мерцании светил!
Отверженец земли, тоскующий и кроткий,
О, сколько раз во тьме я за тобой следил,
Любуяся твоей стремительною лодкой!


Потом я шёл опять в докучный ропот дня, –
И труд меня томил, и путь мой был бесцелен.
Твой свет в моей душе струился, мглисто-зелен.
Холодная луна, люби, люби меня!

«Весь дом покоен, и лишь одно…»


Весь дом покоен, и лишь одно
Окно ночное озарено.


То не лампадный отрадный свет:
Там нет отрады, и сна там нет.


Больной, быть может, проснулся вдруг,
И снова гложет его недуг.


Или, разлуке обречена,
В жестоких муках не спит жена.


Иль, смерть по воле готов призвать,
Бедняк бездольный не смеет спать.


Над милым прахом, быть может, мать
В тоске и страхе пришла рыдать.


Иль скорбь иная зажгла огни.
О злая, злая! к чему они?

«Мы – пленённые звери…»


  Мы – пленённые звери,
  Голосим, как умеем.
  Глухо заперты двери,
  Мы открыть их не смеем.


Если сердце преданиям верно,
Утешаясь лаем, мы лаем.
Что в зверинце зловонно и скверно,
Мы забыли давно, мы не знаем.


К повторениям сердце привычно, –
Однозвучно и скучно кукуем.
Всё в зверинце безлично, обычно.
Мы о воле давно не тоскуем.


  Мы – пленённые звери,
  Голосим, как умеем.
  Глухо заперты двери,
  Мы открыть их не смеем.

«В томленьях жизни несчастливой…»


В томленьях жизни несчастливой
Меня забавишь только ты,
О муза дивно-прихотливой
    Мечты!
В разгаре грусти безнадежной
Ты предстаёшь душе моей,
Ее пленяя лаской нежной
Мир озаряющих лучей.
Забыты жгучие обиды,
В душе смолкает гордый гнев,
Как перед взорами Киприды
  Пленённый лев.

«Воздухом дольным дышать…»


Воздухом дольным дышать
  Трудно и больно.
Звёзды сияют опять.
Как мне о них не мечтать!
  Это невольно.


Лучших в пространство миров
  Брошено много.
Я к умиранью готов,
И недосказанных слов
  Смолкла тревога.


Здесь невозможно цвести
  Чистому цвету.
Тёмны земные пути,
И невозможно идти
  К вечному свету.

«В дневных лучах и в сонной мгле…»


В дневных лучах и в сонной мгле,
В моей траве, в моей земле,
В моих кустах я схоронил
Мечты о жизни, клады сил,
И окружился я стеной,
Мой свет померк передо мной,
И я забыл, давно забыл,
6